У меня есть твой номер - Страница 19

— Верно. Мне нужна ручка!

Она начинает искать ее среди бумаг, разбросанных по столешнице.

— Нелепый глупый антропоморфизм нанес большой ущерб делу феминизма. «Женится на конопатой подружке». А ты, Поппи, как считаешь?

Но я лишь натянуто улыбаюсь.

Понятия не имею, о чем они говорят. Ни малейшего. Почему они не могут просто сказать: «Привет! Как дела?» — как сделали бы все нормальные люди.

— Что ты думаешь об ответе антропоморфизму? Что думает об этом молодая женщина?

Под этим инквизиторским взглядом мой желудок делает кувырок. О господи. Я должна ответить?

Антро… что?

Если бы только он записал свои вопросы и дал их мне, предоставив пять минут на обдумывание (а заодно и словарь), то, может, я и выдала бы что-то умное. Ведь я училась в университете и писала эссе, используя всякие длинные слова, защитила диплом. А в школе учительница английского даже сказала однажды, что у меня «пытливый ум».

Но у меня нет пяти минут. И словаря. Энтони ждет ответа. И в его глазах мелькает что-то такое, от чего мой язык прилипает к небу.

— Ну, э… Думаю, это… это… интересный вопрос, — мямлю я. — Решающий вопрос нашего времени. Как вы долетели? — быстренько переключаюсь я. Может, мы поговорим о кино или еще о чем-то понятном?

— Бесподобно. — Ванда отрывает взгляд от своих заметок. — Почему люди летают? Почему?

Не знаю, ждет она от меня ответа или нет.

— Э… они летают в отпуск…

— Я уже начала собирать материалы для статьи на эту тему, — перебивает меня Ванда. — «Миграционный импульс». Почему человек чувствует необходимость обогнуть земной шар? Мы идем по древним миграционным путям наших предков?

— Ты читала Берроуза? — обращается к ней Энтони. — Не книгу, а диссертацию?

Никто даже не предложил мне выпить. Тихо, стараясь слиться с окружающей обстановкой, пробираюсь к столу и наливаю себе бокал вина.

— Как я понимаю, Магнус подарил тебе бабушкино кольцо с изумрудом?

В панике подпрыгиваю. Так быстро! В голосе Ванды действительно что-то такое проскальзывает или мне показалось? Она знает?

— Да! Оно… оно прекрасно. — Руки трясутся так сильно, что я чуть не проливаю вино.

Ванда лишь приподнимает брови и многозначительно смотрит на мужа.

К чему бы это? О чем они думают? Черт, черт. Катастрофа неминуема.

— Т-трудно носить кольцо на обожженной руке, — в отчаянии объявляю я.

Вот так. Я даже не соврала.

— Ты обожгла руку? — Ванда поворачивается и касается повязки. — Бедная моя девочка! Ты должна проконсультироваться у Пола.

— Конечно, — кивает Энтони. — Позвони ему, Ванда.

— Это наш сосед, — объясняет она. — Он дерматолог. Светило. — Ванда уже схватила телефонную трубку и наматывает на кисть старомодный закручивающийся шнур. — Он живет напротив, через улицу.

Через улицу?

Застываю от ужаса. Почему все стремительно пошло не так? Ясно представляю, как жизнерадостный старичок с докторским чемоданчиком вкатывается в кухню со словами «Ну-с, что тут у нас?», а все толпятся вокруг и смотрят, как я снимаю повязку.

Может, рвануть на второй этаж и отыскать спички? Или кипяток? Честно говоря, я предпочла бы испытать мучительную боль, лишь бы меня не разоблачили.

— Черт! Его нет дома. — Ванда кладет трубку на место.

— Какая жалость, — выдавливаю я, и тут в кухню входит Магнус, а за ним Феликс.

— Привет, Поппи, — говорит Феликс и тут же утыкается в какой-то учебник.

— Ну вот! — Магнус переводит взгляд с меня на родителей, словно оценивая обстановку. — Чем занимаетесь? Правда, Поппи выглядит еще красивее? Разве она не прелесть?

Он ласково ерошит мне волосы.

Я бы не хотела, чтобы он делал это. Понимаю, он старается быть милым, но я смущаюсь. Ванда тоже не знает, как реагировать.

— Очаровательно, — вежливо улыбается Энтони, словно восхищается чьим-то садом.

— Ты дозвонился до доктора Уилера? — спрашивает Ванда.

— Да, — кивает Магнус. — Он сказал, главное — культурный генезис.

— Значит, я что-то не так поняла, — с легким раздражением произносит она и поворачивается ко мне: — Мы пытаемся опубликовать статьи в одном журнале. Все шестеро, включая Конрада и Марго. Такое вот семейное предприятие. Феликс делает указатель. Участвуют все!

Все. Кроме меня.

Но разве мне хочется написать научную статью в какой-то малоизвестный журнал, который никто не читает? Нет. Могу я это сделать? Нет. Знаю ли я, что такое культурный генезис? Опять же нет.

— У Поппи есть публикации в ее области, — неожиданно провозглашает Магнус, словно вставая на мою защиту. И гордо улыбается. — Правда, дорогая? Не скромничай.

— Ты где-то публиковалась? — Энтони как будто просыпается и смотрит на меня с необычным вниманием. — Это интересно. В каком журнале?

Беспомощно таращусь на Магнуса. О чем это он?

— Вспомни! — подначивает он меня. — Ты же говорила, что напечатала заметку в журнале по физиотерапии.

О боже. Нет.

Я убью Магнуса. С какой стати он поднял эту тему?

Энтони с Вандой ждут. Даже Феликс с интересом поглядывает на меня. Они ожидают, что я заявлю, будто осуществила прорыв в вопросе о культурном влиянии физиотерапии на кочевые племена или что-то в этом роде?

— Это была «Еженедельная сводка новостей физиотерапии», — наконец мямлю я, глядя себе на ноги. — Это не научное издание. А просто… журнал. Они как-то раз напечатали мое письмо.

— Ты провела исследование? — спрашивает Ванда.

— Нет, — продолжаю бормотать я. — От пациентов иногда плохо пахнет. И я предложила медикам надевать противогазы. Это была… шутка. Я хотела, чтобы все посмеялись.